В марте 2022 года председатель Правительства РФ Михаил Мишустин подписал постановление, которое отменило требования по наличию международных публикаций для оценки работы ученых. Несмотря на это, как выяснила «Гроза», вузы продолжают размещать закупки на услуги по публикации научных статей в журналах, которые входят в международные базы данных WoS и Scopus.
«Гроза» спросила у экспертов из Сибирского отделения РАН и профсоюза «Университетская солидарность», почему российские ученые и университеты до сих пор стремятся к международным публикациям и как на это реагирует мировое академическое сообщество.
В феврале 2023 года министр науки и высшего образования РФ Валерий Фальков рассказал, что «в одночасье» [после начала российского вторжения в Украину] доступ российских ученых к научным журналам, публикациям и международным базам данных «поплыл». Однако, по мнению министра, «вся система исследований и разработок адаптировалась к этим новым вызовам достаточно удачно».
В марте 2022 года председатель Правительства РФ Михаил Мишустин подписал постановление, которое отменило требования по наличию научных публикаций, которые индексируются в международных базах данных, таких как Web of Science (WoS) и Scopus. До этого они учитывались при оценке деятельности научных учреждений, программ и проектов в сфере высшего образования.
Решение отменить требования по международным публикациям поддержали Минобр и Российская академия образования. При этом президент РАО Ольга Васильева говорила, что Академия «не собирается изолироваться от мировой науки и готова к конструктивному научному диалогу».
«Российская академия отменила такие требования, потому что трезво оценивала, что международных публикаций станет меньше. Возможность бойкота не исключали. Это был способ „подстелить соломки“, чтобы ученые не переживали», — поделился с «Грозой» один из ведущих ученых СО РАН Михаил Иванов (Прим. ред. — мы изменили имя по просьбе героя).
Когда отменяли требования к публикациям, президент РАО Ольга Васильева рекомендовала ученым обратить внимание на журналы, которые развиваются в странах СНГ, Сербии, Китае, Индии, странах Латинской Америки.
Кандидат физико-математических наук, преподаватель МФТИ и сопредседатель независимого профсоюза «Университетская солидарность» Андроник Арутюнов объяснил «Грозе», что выбор журнала зависит не от страны публикации, а от его уровня. При этом он отметил, что знает несколько хороших сербских журналов, которые входят в базу данных Scopus. По мнению Иванова, в области прикладной химии ситуация отличается:
«В Китае действительно есть журналы с высокими показателями цитируемости, они довольно агрессивно захватывают научный рынок. Но так вышло, что большая часть первоквартильных журналов в моей области — европейские или американские, но точно не издания из Латинской Америки или Сербии», — замечает Иванов.
При этом, по словам Иванова, у ученых возникают проблемы из-за санкций на российские банки: публикацию статей в некоторых журналах необходимо оплачивать, а это сейчас невозможно делать с российских карт и со счетов российских банков.
Существует две модели распространения статей:
По словам Иванова, большинство китайских журналов работают по системе Open Access, а еще на эту же систему постепенно переходят и многие западные журналы, поэтому ученые не могут публиковать там свои статьи.
Несмотря на формальную отмену требований, российские научные организации и вузы продолжают подавать госзакупки на публикацию в базах Scopus и WoS. «Гроза» выяснила, что некоторые из них размещают закупки на «услуги по содействию публикации статей» или переводу статей для публикации в таких журналах.
За 2022 год мы нашли такие закупки у 15 российских вузов. Однако только в двух из них указано, что журналы должны быть зарубежными — в остальных случаях в названии закупок говорится про международные базы данных, но в них могут входить и российские журналы. При этом в 2021 году закупки на публикации в Scopus или WoS разместили 22 вуза, из которых восемь указывали требования по зарубежным журналам.
«Скорее всего у сотрудников этих вузов нет достаточного опыта в написании таких статей. Для WoS и Scopus нужны англоязычные тексты со специфическим языком. Не все понимают, как их писать и куда отправлять. В целом, такие консультационные услуги распространены везде, это не только российская практика», — объясняет Иванов.
Сотрудник Сибирского отделения РАН отмечает, что несмотря на официальную отмену требований, публикационная активность остается важным показателем эффективности как отдельного ученого, так и научной организации: «Говоря об этом, я бы скорее поставил „отмену требований“ в кавычки».
По его опыту, система вознаграждений и премий за публикации до сих пор работает как до начала войны. И чем выше уровень журнала, тем выше премия.
Еще в марте вице-премьер РФ Дмитрий Чернышенко поручил Минобрнауки оперативно внедрить собственную систему оценки эффективности научных исследований. По словам Иванова, этого пока не произошло.
Кандидат физико-математических наук, преподаватель МФТИ и сопредседатель профсоюза «Университетская солидарность» Андроник Арутюнов в разговоре с «Грозой» тоже отметил, что отчеты вузов и научных институтов перед кем-либо — не самое главное для ученых.
«Намного важнее, как ученые отчитываются по грантовым заявкам, потому что официальная зарплата научного сотрудника — смех и слезы, — говорит Арутюнов. — Формально от вас скорее всего не потребуют такие публикации, но аккуратно спросят. Это [наличие международных публикаций] увеличивает ваши шансы [на получение гранта]».
Еще одна причина, по мнению Иванова, — аудитория зарубежных журналов.
«Хочется, чтобы твои труды выходили в приличных журналах, которые читают ведущие исследователи — это главное преимущество первоквартильных изданий. Есть высокий шанс, что тебя прочитают и процитируют», — объясняет Иванов.
В мае 2022 года научно-популярное издание N+1 писало, что российские вузы и научные организации потеряли доступ к одной из крупнейших в мире баз научных статей Web of Science, которой управляет компания Clarivate. Это означало, что они теперь не могут читать статьи зарубежных коллег по подписке.
Кроме того, в апреле Британское Микробиологическое общество (Microbiology Society), которое выпускает пять научных журналов, объявило, что останавливает работу со статьями, при подготовке которых использовали российское бюджетное финансирование или «с участием авторов, аффилированных с организациями, публично поддержавшими боевые действия на территории Украины».
«В прошлом году некоторые журналы заявили, что они категорически не принимают статьи, в которых есть российские институты, а иногда и русские авторы, даже если они затесались в иностранный коллектив», — объясняет ведущий ученый СО РАН.
Компания Elsevier, напротив, рекомендовала главным редакторам научных журналов своего издательства не прерывать сотрудничество с российскими учеными.
Иванов отмечает, что и он, и его коллеги продолжают подавать научные статьи в международные журналы, которые индексируются Scopus и WoS: «В сфере прикладной химии я не знаю ни одного журнала, который объявил бойкот русским. Субъективно у меня были за этот год подобные ощущения [бойкота], когда мою статью не брали по причине „не соответствует тематике журнала“, хотя это было не так. Но в итоге я подал ее в другой журнал, и все вышло».
Иногда рецензенты могут высказать свое недовольство тем, что в статье участвует российский ученый, но Иванов за весь год сталкивался с такими примерами всего дважды.
«Институциональное сотрудничество российских ученых с иностранными журналами обнулено или даже уже просто отсутствует. Большая часть научной блокады — самоблокада: они сами ничего туда не отправляют. Но я не вижу, чтобы, например, в математике была сейчас какая-то культура отмены», — считает Андроник Арутюнов.